Встреча проводилась в РГПУ им. все еще Герцена, в университетском Клубе. Организатором встречи был журналист по имени Павел Перец, ведущий проекта «Читать модно» студенческой газеты «Гаудеамус».Встреча началась с того, что П. Перец переодел тапочки, уселся на стол и сказал традиционные вводные слова. Если верить ему, то на эти встречи они приглашали – уже в течение 2 лет – много разных писателей. Среди них Носов, Стогов, собственно Фрай (т.е. описываемая встреча – уже вторая) и т.п. И планируют пригласить, например, Х. Мураками. По выражению самого Переца (Перца?), несомненные плюсы этих встреч в том, что аудитория – самая непосредственная, читающая, молодежная; нет занудного академического духа и т.п.
Пока он говорил свои вводные слова, у двери, где собралась толпа народу, которому не хватило стульев и было неохота/неловко протискиваться в зал, возникло некое шевеление, и в зал стала аккуратно пробираться невысокая леди в вязаной шапке-ушанке и коричневой дубленке. Народ потихоньку расступался, ее пропускали в зал, и когда она вошла – все сразу зааплодировали. Это и была Макс Фрай. Она же Светлана Мартынчик, она же Марта (поскольку Мартынчик), сильно заснеженная: «Я самый отмороженный автор», — сказала она.
Они немножко поговорили — поприкалывались с Перцем, после чего перешли, наконец, к вопросам аудитории.
- Скажите, а почему все-таки «Макс Фрай»?
— Вы знаете, я занимаюсь ответом на этот вопрос последние лет 90, и уже поднадоело… Посмотрите в Интернете: все истории – чистая правда. И даже про «Alcohol Frei»…
- Марта, расскажите о Вашем сетевом проекте «Живой журнал». И Вашем в нем участии.
— Такой журнал – удобная форма сосуществования с моими друзьями, которых сейчас, наверное, около 100. Из этого всего около года делалась страшная тайна, но постепенно «по секрету» говорили, подключались… Сейчас это читают очень хорошие люди, судя по комментариям, которые они оставляют. Соотношение примерно такое: один дурак на двести умниц. Еще очень устраивает то, что не надо писать ста друзьям сто писем: я их никогда не напишу, а так – один раз скажу, что у меня все хорошо, все прочитают и успокоятся.
(тут мы с Серегой переглянулись: судя по рассказу, проект сильно напоминал «sesese». Но самое главное в рассказе о нем – Фраевские интонации: точно также говорит, философски сидя у костра, наша знаменитая Женька)
- Скажите, а откуда у Вас такие смешные штаны? //Штаны и вправду были хороши…//
— Штаны из такого специального магазина. В Питере я ни одного такого не знаю, а в Москве он называется «Global USA». За 200 рублей – вполне приличные штанишки : ) Я вообще люблю ходить по всяким дешевым магазинам. Ботиночки вот, рюкзачок. ;) (Народ смеется). Рюкзачок, например, куплен в 98 году в Нью-Йорке за 8 долларов… На улице под названием Чарльз-стрит. Просто это был последний день, мы бегали и искали куда потратить мелочь… Курточка… (опять все смеются)
- Марта, а Вы верите, что из сна можно попасть в другой мир?
— Вопрос веры здесь не стоит. Просто так иногда бывает с некоторыми людьми. С некоторыми – не бывает, но тут ничего страшного: зато с ними бывает другое, не менее интересное.
- Ваше любимое кафе в Питере?
— Любимое кафе в Питере… Сейчас подумаю… Поскольку бываю в Питере довольно эпизодически, думаю, что изрядное количество хороших мест прошли мимо меня. Одно время мне очень нравилась «Идеальная чашка» на Староневском, это была первая «Идеальная чашка». Я смотрела на цены и не верила: капуччино – 18.30… Потом… Павел, где мы встретились? В «Приюте комедианта»? Тоже очень хорошее место.
(немножко поговорили о знакомых. Остроумно и интересно, но абсолютно неясно, о ком именно. Желающим подробностей рекомендую обратиться к кассете, которая лежит у меня)
- Марта, скажите, в Ваших книгах есть такая фишка, как перемена судьбы. А Вы сами пытались менять судьбу?
— Пытаться не пыталась: в этом есть надрыв, что-то созвучное «пытке». Если что-то надо перестать делать, я просто перестаю. Довольно круто я меняла судьбу 4 раза. И существо, которое сидит сейчас перед вами – продукт довольно длительного процесса. Одно время я работала большим начальником. И в один прекрасный момент мне подумалось: а может быть, придется устраиваться на работу… И сказала своему дружочку: я фиктивно выхожу за тебя замуж, и мы немедленно пишем книгу из серии «ЖЗЛ» под названием «Жена кочегара». И начинаться она будет словами «Простая жена кочегара…» ;)
(два вопроса от вредного мужика с видеокамерой)
- В одном интервью Вы сказали, что не хотите, чтобы под именем Макс Фрай писали чужие дяди и тети. И вопрос у меня такой: Вы дорожите своим именем и псевдонимом?
— Как Вам сказать, дорожу – не дорожу… Просто есть чувство чести, я не могу допустить, чтобы людей, которые мне поверили, обманул еще кто-то кроме меня :) Нельзя поступать с людьми подло, нельзя пихать людям, которые поверили легкомысленному обаятельному сказочнику – при всех его недостатках – какие-то, простите, «коровьи лепешки», для того, чтобы заставить их раскошелится.
- Но Вы же пишете сказки?
— Я пишу всякое. Цикл, посвященный Ехо, во всяком случае, вполне можно так назвать.
- Вы гадаете на картах Таро?
— Да, довольно регулярно. Однажды, когда мы официально закрывали выставку в Германии, из меня сделали какую-то фотомодель и я заработала при этом гаданием на картах Таро примерно 2000 рублей, осчастливив при этом человек двенадцать: они узнали, что все будет хорошо.
(еще один вопрос от вредного мужика с видеокамерой. Он потихоньку начинал доставать и Свету=Фрая, и ведущего, и народ, и в этом вопросе ему начали тактично хамить в ответ. Вообще, вопросы этого кренделя отличались от прочих не желанием узнать побольше о приглашенном писателе, а желанием задать вопрос покрючкотворнее. Хотя некоторые его вопросы, скажем прямо, были хороши. Перец, в конце концов, почти озверел на него, но Света=Марта показала себя с лучшей стороны. Не зря в ее произведениях все женщины называются не иначе как леди)
- А Вы пишете относительно читателя? Или в процессе написания читатель «по барабану»? У Вас читатель возникает в момент, когда книга получает тираж и распродается?
— Нет, читатель возникает в момент, когда книга дописана. Это очень трудно объяснить человеку, который сам текстов не пишет. Когда текст готов, автору надо отпустить его в свободный полет, и сколько других людей его прочитает, значения не имеет. К примеру, я выкладываю текст на сайте в день выхода сигнального экземпляра. Чем больше людей его увидит, тем лучше. Подготовка текста – очень труднообъяснимый психофизический процесс. Ну как историю болезни описывать ;-)
- А коммерчески это не вредно?
— Большинство коллег это понимают: Вадим Борисович (видимо, директор издательства) человек достаточно умный и считает, что когда книга появляется в Сети, это работает на автора и издательство. Потому что люди прочитают текст и пойдут купят по книге себе, своим друзьям и знакомым. Коммерчески это неопасно. Многие мои знакомые даже просят свои романы выложить в Сеть и рады, что так происходит.
- Короткий вопрос, просто боюсь забыть… Адресочек, где это все висит?
— Очень просто. Вы заходите в Яндекс и пишите «Фрай. Жалобная книга». Первый же сайт, который выпадает, Вам и нужен. Это все висит на «Пуговичках» Сергея Красикова. Это большой специалист, который делает альтернативную, что ли, историю «немэйнстримовской», так сказать, фантастики. Там висят авторы, которые практически не публиковались. Некоторые из них попали туда благодаря мне… Я составила список, что-то еще, но процентов 70 работы сделал Сережа Красиков.
- Еще один вопрос по Сети. Проект «Библиотека Мёнина» — он не оправдался?
— Он, в общем-то, оправдался. Постараюсь объяснить: проекту уже больше года, и физически его делали – т.е. выкладывали в Сеть – сотрудники Марата Гельмана. И в какой-то момент у меня пропала энергия и желание просить людей, которые, в общем-то, ни чем не обязаны, этим заниматься. Но зато недавно мы придумали с коллегами другой проект, некое community, под названием Экс Фразис. Это, если кратко сказать, вербальное пересказывание визуальных объектов. Это снятые и неснятые фильмы, нарисованные и ненарисованные картинки, написанные и ненаписанные книжки… Т.е. куча проектов, которые были не реализованы или были реализованы и забыты, или просто потеряны, там потихоньку выкладывается.
- В Москве сообщество «Грин Дорз» придумало и провело ролевуху по Ехо. Как Вы к этому относитесь и стали бы Вы принимать участие?
— Я как старый стрелок: сижу на высоком дереве и наблюдаю. Это может быть не плохо и не глупо, но не мое… И принимать участие, наверное бы, не стала.
- Часто автор берет псевдоним, поскольку пишет не за себя, а за другого…
— Это правда, Светлана Мартынчик – дамочка абсолютно не пишущая. Недавно меня, художника Светлану Мартынчик, попросили написать некий текст. И я сидела и старалась, старалась, пока не сказала себе: «Дура, ну что ты стараешься. Пускай Фрай напишет». И текст появился часа за три. На следующий день я встала и самым предательским образом его отредактировала, поменяла окончания мужского рода на окончания женского рода, вставила имена, пропущенные по незнанию Максом Фраем, и все.
- //нераспознанный вопрос//
— На самом деле, первое что было – «Идеальный роман», который был придуман во время всяких там германских выставок. И даже понимаю, почему: в течение нескольких месяцев мы использовали для общения английский язык, несколько несчастных немецких слов, и, видимо, нам настолько не хватало русского языка, что родилось вот такое произведение…
(тот же вредный мужик)
- То есть, «Идеальный роман» — бесконечное интервью, бесконечное письмо, обращенное к самому себе…
— Доктор! : ) имейте в виду, что правд много… И они зависят от состояния человека. Журналист, который приходит брать интервью, обычно приходит с вопросами, которые редко кто обдумывает на досуге. Я же не сижу на досуге и не чешу репу, обдумывая: «Что же я хочу сказать как автор?» Это было бы странно. И когда меня спрашивают, я отвечаю, что приходит в голову именно сейчас…
- Скажите, пожалуйста, у Ваших героев серии «Лабиринты Ехо» есть реальные прототипы?
— У центральных персонажей, пожалуй, что не очень, а у второстепенных персонажей – почти у всех. Это друзья, приятели, знакомые, ну, всяко-разно… Думаю, у каждого среди знакомых есть очень колоритные персонажи, которых даже про себя определяешь именно «какой колоритный персонаж»…
- А они, эти «персонажи», об этом знают?
— Некоторые узнали сами себя, некоторых опознали знакомые, некоторые из них – иностранцы, и пока не получили возможности узнать, что им выпало такое счастье ; ) А некоторые уже, к сожалению, умерли…
(опять вредный мужик)
- Вы знаете, наверное, я очень наивный человек и привык верить написанному… Вы от читателя хотите, чтобы он читал то, что Вы написали, а не свои читательские измышления. А как его можно заставить? Дайте конкретную инструкцию.
— Конкретную инструкцию? Очень просто. Берется читатель – одна штука, и ему говорится: вот, читай то, что написано. А если говорить серьезно – то это сложно. Например, половина читателей говорит не «Ехо», а «Эхо». И что надо сделать, чтобы заставить эту половину читать то, что написано на бумаге, я не знаю. А если узнаю – стану пророком, взойду на гору и скажу Великое Слово. Более того, я еще и не знаю, почему так происходит.
- На какой город сильнее всего похож Ехо?
— Город Ехо – абсолютно город из снов, прототипа у него нет. Если у Кеттари есть прототип – это город Нюрнберг, то у Ехо – нет. Хотя… Через несколько лет после выхода первой книги мы с подружкой надолго попали в Прагу, долго гуляли, и она говорит: «Здесь и мостовые мозаичные, и домики какие-то знакомые», и вдруг мы выходим на площадь, а посередине стоит трактир под названием «Два кота». Я была вынуждена согласиться, что все не просто так, но это не намеренно.
- А прототип самого названия «Ехо»?
— На этот вопрос не отвечу, потому что я – писатель книжек. А у этого мира есть свой персональный демиург, абсолютно реальный человек, который его придумал. Его сейчас здесь нет, но если бы его спросили – он бы тоже, наверное, не ответил. Есть Соединенное королевство, есть столица Ехо, вот ее улицы, а вот тут у нас – графство Вук, а почему оно так – не сознался…
- (кто-то) Наверное, к доктору вовремя не сходил ;)
— (опять Фрай) И правильно: очень много пользы от нас, не сходивших вовремя к доктору :-)
- Скажите, а Бубуту придумали Вы, или тот демиург?
— Для Бубуты были придуманы имя и темперамент. А многие Бубутины повадки, его поведение до того, как поставили на место, после того, как поставили на место – результат наблюдения за несколькими типичными начальниками. Например, когда они много лет были начальниками, а потом появлялись в виде равноправных коллег или даже подчиненных – все это было безумно смешно наблюдать… Бубута на самом деле – коллекция.
- Почему так много сортиров и сортирного юмора? Это же очень американское, и несколько не вяжется с остальным…
— Вы знаете, в этом сериале вообще очень много моментов, которые являются открытыми лобовыми пародиями например, на голливудские фильмы.
- А как придумывались образы героев Тайного Сыска – в дополнение к их именам и темпераменту?
— Мы с этим демиургом вместе сделали список главных героев с именами и основными чертами характера. Понятно, например, что Бубута внешне похож на Паваротти… Про Джуффина было ясно, что он – начальник, самый главный и самый умный. Шурфа мы описали как очень аккуратного, а он потом сам пришел и рассказал про Безумного Рыбника. Кричал, бил кулаком по столу и спрашивал: «Что вы тут про меня пишете?» Вообще, когда писатели говорят, что персонаж пришел и сам рассказал о себе – это правда… ;-)
- Скажите, Вам поступали предложения об экранизации?
— Поступали, но все они, по-моему, хороший материал для психиатрической диагностики предлагавших. Почему-то хороших предложений не поступало… Например, какие-то полоумные люди пришли и предложили, чтобы Макса играл Дмитрий Нагиев… Продемонстрировали глубину понимания.
- Но ведь по «Дозорам…» снимают?
— Пусть себе снимают…
- Скажите, а кто бы мог сыграть Макса?
— Не обижайтесь, но все эти вопросы про экранизацию – перемалывание воды в ступе: никто никого не смог бы сыграть, и никто никого не будет играть. Возможно потом, когда пройдет большое количество лет, опять возникнет этот вопрос, тогда и будут выбираться актеры. А сейчас – нет.
- Еще такой же вопрос… У Вас сказано, что Меламори похожа на актрису Диану Ригг.
— Диана Ригг… Был такой очень смешной английский фильм «Сыщики». Она играла там. А еще был фильм про Джеймса Бонда, Диана Ригг там играла его невесту, которая погибает во время свадьбы. Какая серия, я не помню.
- «Сыщики» — это примерно какое время?
— Мне кажется, что это сериал годов шестидесятых – семидесятых. Комедийный такой сериал, который пародировал того же Джеймса Бонда.
- Скажите, а каково Ваше отношение к остальной фантастической тусовке?
— У меня нет никакого отношения к тусовке, я не знаю, какие они. Мне только несколько раз рассказывали, что они собираются на свои фантастические семинары, квасят по-черному, бьют, например, морды… Лукьяненко кто-то спросил, почему он так любит мальчиков-подростков, он понял буквально, треснул в ответ по морде. Детский сад какой-то.
(еще раз вредный мужик. Аудитория уже хочет его побить)
- У меня такой вопрос: зачем Вы пишете книжки? Или почему?
— Мне, честно говоря, страшно с Вами разговаривать: Вы очень серьезный человек. : ) В ответ на такой вопрос хочется отшутится, но у меня волосы встают дыбом при мысли, что я отшучусь, а Вы не поверите. Поэтому скажу откровенно: ответа на вопрос «зачем?» в моей системе координат просто нет. Просто так сложилось: пишу, и все.
- (Перец, злясь на мужика) Да к психоаналитику она вовремя не сходила, вот и все.
— (Фрай, воодушевляясь) Кстати! Я один раз была у психоаналитика – это очень весело. Несколько лет назад я хотела написать книжку про психотерапевта, которого очень достали пациенты: вечно ходят, канючат. И он стал всех мочить – такой вот маньяк. Книжку написать хотела, но совершенно не представляла: кто такой психотерапевт, что происходит у него на приеме, хотя знала, что такое дело есть. И попросила знакомых порекомендовать психотерапевта, чтобы один раз к нему сходить. Знакомые порекомендовали, очень его хвалили… Я пришла, мы с ним полчаса посидели, поговорили. Я честно сказала, что интересует его профессиональная деятельность, что собираюсь писать книжку. Правда, не говорила, что он будет маньяк…
- (из зала) Топорик подержите, пожалуйста… ;-)
— (Фрай, не обращая отдельного внимания) Где-то через полчаса я поняла: напротив меня сидит психотерапевт, держит за руку и рассказывает о своей жизни и проблемах… : )
- (опять из зала) Денег с него не взяли?
— (Фрай) Расстались по нулям – я сначала обещала заплатить за консультацию, но потом он меня час грузил своими проблемами, так что вроде уже он должен… В общем, расстались друзьями.
- Как заставить людей читать Ваши книги? Очень просто: человеку ломаются ноги, а книги даются вместо обезболивающего.
Зал ржет. Фрай говорит: «А, поняла: гололед в городе – Ваших рук дело!»
- (какая-то мадама) До появления первой статьи о Вас я и все мои друзья считали, что Вы – мужчина. Я не прошу Вас доказать, что Вы – мужчина (зал ржет), но на протяжении всех, скажем, десяти книг логика повествования, логика героев – это, извините, мужская логика.
— (Перец) А Вы-то откуда знаете? (Зал опять ржет) Я сам не знаю, что такое «мужская логика».
- (та же мадама) Сразу признаюсь, чтобы Вы не подумали: я не журналист, а геолог. Так вот, как Вам удается так сочетать мужское и женское начала? Уж извините за идиотский вопрос…
— (Фрай) Нет-нет-нет, вопрос не идиотский. Половина людей, которая читала эти тексты, говорила: «Да послушай, с первого дня, с первой страницы было видно, что писала женщина». Вторая половина говорила: «Вы врете и выдаете себя не за того человека: ведь сразу видно, что писал мужчина». И это об одних и тех же текстах. Надуманные, наивные формулировки. Мужчины и женщины внутри своих «коалиций» ведь очень разные, только писают одинаково. Когда человек, прочитав тексты, говорит: «У Вас мужская (или там женская) логика», он ведь опирается или – не приведи Господи! – на учебники, которые я читала, или на свой собственный жизненный опыт. А на самом-то деле логика у меня не мужская или женская, она человеческая.
- Когда-то в издательстве, по-моему, «Экском» вышла книга, написанная от третьего лица. Герой трахается и с мальчиками, и с девочками, и написано настолько мастерски, что пол рассказчика определить невозможно. Потом выяснилось, что автор – мужчина. Но женское настолько профессионально выписано, например, такая типично женская тоска…
— Чтобы закрыть эту тему, скажу вот что. Северо-американские индейцы считают, что у нас не два пола, а четыре: Мужчины-воины, Мужчины-матери, Женщины-воины и Женщины-матери.
- (Перец, по-моему) А Вас, простите, куда?
— (Фрай) Ну посмотрите на меня: какая из меня женщина-мать? Чего я могу вот этой грудью выкормить? И будете ли вы готовы с этим в одном мире потом оставаться?
- (вредный мужик и еще несколько голосов) Да, вполне, почему бы и нет?!
Зал ржет и аплодирует.
- Вы правда считаете, что надежда – глупое чувство?
— Вообще, да. Хотя здесь мы говорим хоть и по-русски, но иногда на разных языках: у каждого свое представление, что такое надежда. И глупое чувство – разное. Обычно человек хочет какие-нибудь глупости, которых у него нет и он их никогда не получит, их надо перестать хотеть и зажить некоторой другой нормальной жизнью.
- Скажите, а какая Ваша любимая сказка?
— Одной любимой сказки, пожалуй, и нет. Бывают любимые сказочники. Первые 16 ;), которые приходят в голову… Сергей Козлов, конечно, со своими историями про всю замечательную компанию, «Ежик в тумане»; конечно, Туве Янссон, много чего вспоминается…
- Расскажите, пожалуйста, о Ваших ближайших творческих планах.
— Вы знаете, не бывает, наверное, творческих планов – все это вранье, звучит слишком высокопарно…
- Ну, может быть, желание о чем-то написать?
— Есть желание не желать о чем-то писать. Как назывался один рассказ, «Не хочу хотеть».
- А кто сочинял «Песню о пустом сердце»? И кто ее исполнял?
— Ее автор – тот же, кто придумал Ехо, сочинял названия его улиц. А насчет исполнения… Мало ли кто мог ее сыграть. Я же не знаю, что именно Вы слушали. Если Вы слушали того автора – то это прекрасно.
- Скажите, Марта, а насколько Вы включены в общественно-социальные процессы: Вы читаете газеты, слушаете радио? Ходите ли Вы на выборы?
— А у меня нет российской регистрации. Я не гражданин РФ: я из Украины, хожу с миграционной картой.
- Солженицын разделил всех писателей на две группы: которые творят свой мир, сами себе демиурги, и которые творят под небом Бога. Вы к какой категории себя относите?
— Ну, раз это теория Солженицына, то надо заставить его прочитать все тома Фрая и спросить: к какой категории товарища относите?. В принципе, я себе себя, задавая этот вопрос, отношу, наверное, ко второй. Но мало ли чего я о себе думаю.
- Долгое время никто не знал, кто такой Макс Фрай. А теперь все знают…
— Да. Ситуация была такая: жил Макс Фрай, и жил бы себе в подполье, но издательство «Азбука» украло его родное имя. И только благодаря тому, что я успела очень быстро объявить общественности свое лицо, адвокатам удалось довольно быстро эти бумаги забрать и не сделать Макса Фрая идиотской торговой маркой издательства «Азбука». Фрая сперли!..
- Скажите, пожалуйста, Ваше отношение к японской прозе, и, в частности, Мураками?
— Японская проза очень разная, и наверное, вся она как раз и лежит между Харуки Мураками и Рю Мураками. Я очень люблю Харуки. Пик его популярности был году в 96-97, когда он лежал на складе «Азбуки». В одном из осенних номеров «Книжного обозрения» есть моя целая полоса, где достаточно многословно объясняется не только почему я так люблю Харуки Мураками, но и почему он пришелся настолько в пору здесь и сейчас, в России. А Рю… Он прекрасен, но я его большими порциями не могу читать, я от него заболеваю просто-напросто: очень мощный дядька.
- (Перец) Рю… Он такой, более острый, что ли…
— (снова Фрай) Я бы заедала пятьдесят страниц Рю тремястами страницами Харуки.
- (Перец) Читая Рю Мураками, скажем, «Дети из камеры хранения», понимаешь, что в Японии дети также играют панк, ходят на дискотеки. Потому что иногда – с нашим европейским менталитетом – мы эту нацию недооцениваем. А у них все настолько кайфово и жестко…
— (Фрай) Ощущение, что у них все лет на сорок впереди.
- (Перец) Меня поразила музыкальная сторона их жизни. Рю, кстати, может быть, к нам приедет. Пока не буду говорить, чтоб не сглазить, но очень рекомендую его читать.
- Ваши любимые пять фильмов? Так сказать, топ…
— Все эти вопросы про топы очень милы моему сердцу, можно поговорить о чем-то любимом, но они достаточно бессмысленны, потому что сегодня я вспомню одни, а завтра – другие.
- (Перец) Ну вот, «Рэмбо» например?
— (Фрай) Я не спрошу, конечно, что это за фильм, но очень близка к этому. Я знаю, что это такой фильм со Сталлоне про боксера… (Зал смеется)
- (Перец) Кстати, как раз и не про боксера. Наверное, из всей этой плеяды фильмов надо посмотреть со Сталлоне что-то, с Ван Даммом что-то одно, «Коммандо» со Шварцнеггером…
(еще раз вредный мужик)
- А Вы стремитесь быть модной?
— Ну как Вы представляете себе мою жизнь? Я просыпаюсь утром и говорю себе: я должна быть модным писателем, хватаюсь за голову и начинаю придумывать как. Думаю, что если человек стремится быть модным, или там мудрым, или продвинутым писателем, жизнь его – это ад.
- (Перец) Этот вопрос бы надо задать Стогову.
— (Фрай) Да, и Стогов аргументировано объяснит, что он стремится быть модным писателем, потому что ему надо много денег, чтобы кормить двух детей : )
(и снова вредный мужик. К этому моменту он уже всех подначками и крючками достал, и народ показывал друг другу нарисованные на листках мишени про него)
- А Вы пишете ради денег?
— Вы что, идиот, извините? Вы не читали моих текстов? Как такое можно писать ради денег? Мне очень жаль, что не 19 век на дворе: я бы Вас вызвала на дуэль и застрелила бы.
- (он же) А *** //не разобрать// вот писал ради денег, и не стыдился этого, всю жизнь работая на заказ!
— (Фрай) Это его проблемы. Его отношения с небом.
- В Вашей последней книге про накхов цитируется роман Михаэля Штрауха. Скажите, это реально существующий писатель?
— Ну как Вам сказать… Угадайте с трех раз : ) Может быть, когда-нибудь часть его работ будет опубликована. Я веду с ним переговоры ;-) Это к слову о творческих планах.
- (Перец) И на встрече с ним кто-нибудь спросит: вот, у Вас есть такой персонаж – Макс Фрай…
- А кто такие накхи?
— Накхи – такие существа…
- (Перец) Созвучно слову «нах…» : )
— (Фрай) Ну, в общем, да… Накхи – те, кто сходил на…, и вернулся. ;-)
- А можно задать Вам личный вопрос? Ваши отношения со смертью?
— Ваш вопрос не то чтобы личный… Мои отношения со смертью публичны, как и у всех: смерть скрыть нельзя. Это единственное событие, в котором может быть уверен человек: она приходит по умолчанию. Кстати, отсюда вытекает хороший способ справляться с бытовым ужасом. Вы просыпаетесь утром и говорите себе: если сегодня умирать, то что надо сделать?
- Есть способ гадания на книгах. А Вы не пробовали гадать на своем «Идеальном романе»?
— Себе лучше не гадать: незачем расходовать… Вы знаете, большинство людей – настоящих специалистов по мантическим практикам производят впечатление людей с изношенной судьбой…
- Многим толкиенистам близки Ваши книги. А как Вы сами относитесь к Толкиену?
— Ну что здесь скажешь?.. Отличный автор, отличные книги.
- Мой вопрос по поводу Книги Огненных страниц: как такая обалденная мысль пришла в Вашу голову?
— Честно говоря, эта конструкция была всегда, просто она не сразу нашла воплощение.
(ещё поговорили о книге «Азбука современного искусства». Книга, судя по всему, представляет собой хорошее популярное пособие по этому делу. Записать, увы, не удалось…)
- Когда я читал Ваши книги, было ощущение, что это очень похоже на Роджера Желязны…
— Признаться, его я ощущаю почти двоюродным братом. Жалею только, что мы не смогли подружиться.
- В эпизоде о трактире «Середина Леса» сэр Кофа куда-то ездил и что-то привез. Скажите, куда, собственно, он ездил и что именно привез?
— Этого никто не знает. И нам сэр Кофа тоже так ничего и не сказал, сколько мы его не просили.
- Откуда взялся термин «вершитель»?
— Помните, был такой фильм «Москва – Кассиопея»? Там вот были роботы-исполнители и роботы-вершители..
- Ваше отношение к поэзии?
— Поэзия… Поэзия – шаманизм. Я максималист: она должна либо убивать, либо исцелять. А просто так рифмованные строки…
- (Перец, по-моему) Убивать надо таких поэтов!
— (снова Фрай) Ведь в настоящей, например, трагедии, когда мир рушится, не ставится вопрос «Кто прав, а кто – нет?»
Потом еще немного поговорили, уже совсем не структурно, и П. Перец объявил конец встречи. Все ринулись за автографами. И мы тоже. Автограф получили через полчаса, я взял телефон у Даши – обладательницы диктофона, и мы вышли на улицу. Был мороз, много снега и темно.
Фрай оказалась многознающей, мастерски владеющей словом, скромной и энергичной.
Ощущение от встречи было что надо. То самое высокое. Наверное, это был второй после достопамятного «автостопского» Великий поход Ордена.
© 2003-2004 SU aka Сергей Модестов, фото, расшифровка записи, компиляция
&
© 2003 леди Даша, запись интервью на диктофон
http://sesese.narod.ru/
